Ирина Мельникова

Современная история, я думаю, со всей очевидностью засвидетельствовала, что все – или почти все – в подобных обстоятельствах подчиняются приказу.

У нас все иначе; я часто говорю себе, что простата и война – два божьих дара, полученных мужчиной в утешение за то, что он не рожден женщиной.

— Ну что, время прой‍­тись по ка‍­та‍­ло‍­гу? — не стала вго‍­нять меня в ещё боль‍­шую крас‍­ку она, пре‍­ду‍­пре‍­ждая во‍­прос. — Не пе‍­ре‍­жи‍­вай, мы всё успе‍­ем.

Первое, что бросилось мне в глаза — небоскрёбы, которых я видела в своей жизни уже предостаточно.

Благоволительницы
роман
Памяти павших
Перевод с франц

Хуже всего, - подчеркивал Олендорф, - что Муссолини систематически ликвидирует административные и политические институты, сдерживающие власть имущих. Это прямо ведет к тоталитарному варианту этатизма, при котором ни власть, ни злоупотребление властными полномочиями не знают ограничений.

При фашизме личность нивелируется, люди для государства становятся объектами, а само государство - единственной доминирующей реальностью.

Если теперь, спустя годы, я и решился писать, то в первую очередь для того, чтобы не вам, а себе самому кое-что прояснить. Долго-долго ползаешь по земле, как гусеница, ждешь, когда выпорхнет на волю прекрасная воздушная бабочка, прячущаяся внутри тебя. Время идет, а червяк в куколку не превращается, – прискорбный факт, но что поделать?

Но, как я уже сказал, самоубийство не по мне. Впрочем, непонятно почему, скорее всего, из-за морально-философских пережитков, заставляющих меня повторять, что мы здесь не для развлечения. Для чего же тогда? Я не знаю, наверное, чтобы пожить подольше, чтобы убивать время, пока оно не убьет нас. И для этой цели писать – ничуть не хуже другого занятия.

На самом деле я с ним встречался, возможно, я расскажу вам об этом позже, если хватит мужества или терпения.