Наталия Роговская

немецкого эссеиста и литературного критика Вальтера Беньямина на создание объемного, материалистического по духу, незаконченного сочинения, в котором с помощью техники литературного коллажа, близкой к киномонтажу, автор рассказывает о зрительном и психологическом опыте погружения в жизнь мегаполиса, в гущу городской толпы

1960-х, и снова в Париже, Ги Дебор подхватил его мысль, но пошел много дальше. Он утверждал, что все мы живем в «обществе спектакля»; что люди — как та пара под зонтиком на картине «Дождливый день» — только воображают, будто вольны ходить где и сколько угодно; что на самом деле та видимость, которая их обступает, не более чем иллюзия; что мы находимся под гипнозом капитализма, идем на поводу у навязываемых им удовольствий — зрелищных и всех прочих. Он писал о деградации понятия «быть» до «иметь», а «иметь» — до «якобы иметь» (довольствоваться мнимым обладанием). Дебор выступал за противостояние системе — активное неприятие насквозь фальшивой видимости, или типично городского не-видения. Идею «прозрачного глаза» он счел бы очень наивной

года, ознаменовалась строительством бессмысленного и бесполезного, по мнению многих, сооружения, хотя оно поражало своим видом и к тому же позволяло взглянуть на город с небывалой высоты, — Эйфелевой башни