Владимир Торин

— Все просто. Это искреннее, глубокое, обжигающее чувство…

— Изжога? — спросил Виктор.

— Любовь, неужели не ясно?

Томми невероятно захотелось побить этого злобного кондитера, но максимум, на что он был способен, это пообещать себе больше не есть ни одного пирожного и ни одной конфетки из этой лавки.

А прибытие тыкв между тем и правда неизменно сопровождала чья-то странная и зачастую нелепая смерть: кто-то перерезал себе горло листком бумаги, кто-то упал с лестницы, потому что у него были связаны шнурки на башмаках, кто-то поперхнулся смехом…

— Я все знаю, дядюшка! — выпалил Томми.
— Я тоже в твоем возрасте думал, что все знаю.

Еще был вариант заплатить больше, но отдать дополнительные полмонеты сверху, которые мистер Грин никому не должен, оказалось выше его сил

Еще был вариант заплатить больше, но отдать дополнительные полмонеты сверху, которые мистер Грин никому не должен, оказалось выше его сил.

— Грубиян! — Старуха обличительно ткнула в Виктора пальцем, после чего вылезла из автомобиля — тот заскрежетал с явным облегчением. — Вот в мое время молодые люди не позволяли себе подобные непочтительные шуточки с особами преклонного возраста!

— Ваше время — это, простите, когда? — уточнил Виктор.

— Это вчера, — ответила «особа преклонного возраста», поджав губы. — Еще вчера в Ипсвиче никто и подумать не мог, чтобы позволить себе грубить мадам Селен Палмер!

— Что ж, времена меняются: на календаре уже сегодня…

Просто житья от них нет. Вечные напасти, беды и встречи с раздражающими людьми… Нужно попытаться не обращать на все это внимания. Не играть с жизнью в покер, а наконец-то просто сесть и разложить пасьянс в свое удовольствие.

Виктор недоуменно глядел ей в спину, и Мегана сцепила зубы, сделав над собой неимоверное усилие, чтобы не вернуться и не обнять его.

Нет, она должна держаться! Как держалась все годы, что его не было.

— А что с ним?

— Я не разбираюсь во всей этой кошачьей медицине, но кажется, у него появился… эм-м… негативный взгляд.

— Кот-пессимист? — удивился Виктор.