Мария Галина

Длинные вечера неприятны тем, что не знаешь, чем себя занять.

С одной стороны, спать вроде еще рано, с другой – и делать вроде особенно нечего.

я напишу ему прекрасное детство, своему герою, и прекрасную юность, с мужскими приключениями, я проведу его через самый опасный возраст, я перепишу все его детские обиды, и, когда он это прочтет, настоящее детство в его памяти постепенно будет вытесняться совсем другим, придуманным, но от того не менее реальным. В этом смысле у придуманного больше шансов – мы почти всегда забываем реальное, но помним выдумку.

Так вот, когда я начал этим заниматься, я думал, ну, боялся, что они и вправду будут хотеть чего-то эдакого. Экзотических сексуальных приключений, может, чего-то в духе там маркиза де Сада, «Истории О»... не знаю. А они всего-навсего хотели, чтобы я заново переписал их детство. Почти все. Чтобы все было хорошо, и приключения, и доверие старших, и первая любовь...

И вот что придумал: если нет никого, кто был бы готов за меня, за маленького, жизнь отдать, если меня самого отдали, – он прикрыл глаза и глотнул, – надо их выдумать. Добрых. Хороших. С оладушками. С семейной историей.

Сколько накручено всего вокруг культуры еды. А ведь на самом деле наблюдать за едящими людьми не очень приятно. К тому же, когда человек ест, он уязвим. Метафизически, я имею в виду. На Карибах, например, ни в коем случае нельзя, чтобы собака смотрела на едящего человека. Иначе в него вселится злой дух. А там знают толк в злых духах.

Специалисты по межличностным отношениям, те, что ее учили, были дилетантами. Обучая ее ненавязчиво и незаметно переходить к интересующей теме, они забыли сказать, что, когда человек говорит «кстати», это значит, он вот-вот скажет нечто, совершенно не относящееся к сказанному прежде.

Кстати, насчет брата, — сказала она.
Специалисты по межличностным отношениям, те, что ее учили, были дилетантами. Обучая ее ненавязчиво и незаметно переходить к интересующей теме, они забыли сказать, что, когда человек говорит «кстати», это значит, он вот-вот скажет нечто, совершенно не относящееся к сказанному прежде.

Брак и есть принесение в жертву — или, напротив, жертвоприношение Ифигении и есть священный и мистический ее брак с Ахиллом.

Приемлющая многих в гости» — еще и эвфемизм, обозначающий Аид, обитель мертвых

Надо подумать и о жертвоприношениях, которые сейчас, хотя и не практикуются открыто, тем не менее признаются в самых разных слоях общества, поскольку чужая жизнь рассматривается как не самая высокая цена за собственное благополучие, как бы мы ни стыдились в этом себе признаться