Томас Лиготти

Изоляция, анкеровка, отвлечение, и сублимация, это уловки, при помощи которых мы поддерживаем в себе иллюзии, которые позволяют нам продолжать двигаться дальше. Без мыслительных фокусов, мы довольно быстро предстанем перед тем, кем мы, в сущности, являемся. Противное напоминает взгляд в зеркало, в котором внезапно мы видим череп, издевательски осклабившийся нам сквозь кожу и плоть. А внутри черепа, ничего, только тьма и пустота. Здесь кто-то есть, и в тоже время — здесь нет никого — жутковатый парадокс, весь ужас в одном быстром взгляде. Крохотный кусочек нашего мира отслоился чешуйкой, а под ней оказался лишь хруст опустошения — ярмарочные карусели, которые отчаянно кружатся, но места на лошадках пусты. Мы сотворили для себя мир, но нас самих в нем нет. Возможно, если бы у нас достало храбрости взглянуть беспристрастно на свои жизни, мы бы поняли, кем мы на самом деле являемся. Но для этого нам нужно остановить карусель, которая, по нашему убеждению, будет кружиться вечность.

Недвусмысленное „нет“ не может быть ни произнесено, ни реализовано. Последние слова Люцифера на небе были „Non serviam“ („Не служу!“), но никто не служил Всевышнему более деятельно, ибо Его шоу в облаках никогда не привлекло бы такого количества внимательной клиентуры, не сопровождайся это шоу важным аттракционом, устроенным дьяволом в виде ада на земле.

в повести „Хребты Безумия“ (1936) американского писателя Г. П. Лавкрафта, один из персонажей упоминает „древние мифы“ о „Старцах, прилетевших с далекой звезды и шутки ради, а то и по ошибке, сотворивших здесь жизнь.“ Шопенгауэр, завершив свою личную мифологию о том, что все во Вселенной питается волей к жизни, переключился на здоровый пессимизм, представив жизнь как скопище мук.