Юрий Григорян

С долгосрочными инвестициями в городскую среду связана долговая политика муниципалитетов. Многие полагают, что город занимает деньги потому, что у него их нет. На самом деле все наоборот: город занимает только тогда, когда у него есть деньги и когда он в состоянии постепенно расплачиваться за долгосрочные кредиты.

Долг дает возможность решить эту проблему. Идея состоит в том, что с помощью долга мы можем распределить бремя расходов на строительство важной городской инфраструктуры на все поколения, которые будут ею пользоваться и сейчас, и в будущем. Идеология города как процесса во времени выстроена как система долгосрочных инвестиций в инфраструктуру, долгосрочных заимствований. Здесь долг играет роль не столько финансового инструмента, сколько средства обеспечения социальной справедливости.

Такая естественная концентрация свободных людей требует совсем других навыков социального общежития. Эта среда несовместима с ксенофобией. Она требует гибких форм жилища, по преимуществу арендного жилья, с вынесенными из жилого пространства коммунальными и рабочими функциями. В таких местах нужны внутренние общественные пространства; круглосуточный или продленный график работы учреждений; возможность быстрой реконфигурации деловых и общественных пространств, вплоть до их полной пересборки.

Сегодня же, по исследованиям Habidatum в Москве, Атланте, Вашингтоне и Нью-Йорке, коммерческая недвижимость простаивает без использования более 40–50% времени, представляя собой монофункциональное пространство (single use space) — и это огромный потенциал для регенерации.

Например, исследования, проведенные в университетах Беркли и Стэнфорда, показывают, что один автомобиль, находящийся в системе каршеринга, выдавливает с улицы 15 индивидуальных автомобилей.

Городская среда как экономический капитал обладает мощным ресурсом обновления и регенерации. В современной урбанистике в дополнение к термину WEconomy появился термин platform economics. Такая экономика основана на самоорганизации граждан через различные платформы, будь то Uber или Restate.co.

В такой ситуации для городского планировщика встает вопрос о приспособлении городской инфраструктуры к хаотическим потокам горожан как в пространстве, так и во времени. Ответом на эти вызовы служит сама модель управления городом и ее гибкость.

у архитектора есть «волшебная палочка», которая отличает его от других горожан: он создает образ будущего. Этим архитектура занимается исторически. И именно своим образом будущего архитектор может привлечь, «заманить», втянуть в разговор других представителей городской среды — и городские сообщества, и власти, и девелоперов.

При этом лишь 3% зданий в мире возводится с помощью архитекторов и тех, кто выступает в этой роли. Остальные 97% — дело рук исключительно строителей.

Переломными здесь оказались 1960-е годы, когда на переходе от модернизма к постмодернизму произошла, в частности, переоценка демиургической роли архитекторов. Идеалом вдруг стал исчезающий старый город, который модернистами считался непригодным для жизни.