Клаудио Ингерфлом

Устами солдата-поселенца, распростершегося ниц перед государем, говорит коллективная память, формировавшаяся три столетия, в течение которых самодержцы силились сделать непостижимыми критерии своей легитимности, стереть границу между истинным и ложным.

Хотя концепция самовластия и остается связанной с самозванством, она все же свидетельствует о начале поворота народной мысли от оспаривания подлинности физического тела царя к сомнениям в справедливости его власти. Монарх определял свою власть через понятие, сохраняющее религиозное звучание, а крестьянин отвечал ему, что та власть, которую он осуществлял, была несообразна с властью, вверяемой правителю Богом, так как она обслуживала интересы господ.

Чтобы обрести право на протест, народу всякий раз нужно было как будто заново совершать процесс десакрализации царя, а царь вообще, царь как абстрактная идея продолжал восприниматься как нечто сверхъестественное, к области которого и принадлежала высшая легитимность.