Ирина Ратушинская

ыслушали правительственный указ — «вечная ссылка». И навсегда запомнила Лагле улыбку бабушки:
— Они думают, что распоряжаются вечностью?

Потому ее и не хотели долго держать в больничке: подлечили слегка — и обратно в зону. Я встретила там женщин, которые ее помнили:
— Умная была баба! Как она у вас, жива?
Стоит ли обижаться за их лексикон — они пани Ядвигу полюбили и искренне за нее беспокоились.

Одно мы понимаем: не будь таких вынужден­ных надсмотрщиков и лжецов, не удержалась бы ни дня эта чудовищная система насилия и подавле­ния душ. Они же ее жертвы, они же на нее и рабо­та­ют — просто по слабости, да из страха.

А главное — с каждым новым поколением нас, незапуганных, все больше, и здесь ваша погибель!

«В феврале 1984 года, после долгой и продолжительной болезни, в возрасте 72 лет, не приходя в сознание, советское государство возглавил Константин Устинович Черненко61!»

Рассказывают про швейку: самое страшное там — тяжелый пошив. Это значит, телогрейки, ватные штаны и солдатские шинели. Из сукна летит ворс, вата летает клочьями, и всем этим дышишь. Кроме того, ткань обычно «с пропиткой» — от этой химии на руках появляются язвы — чем дальше, тем больше. Идешь с этими язвами к врачу, а она тебе: «Это от гомосекса» (от лесбийской любви, значит)

Постойте!
Быть может — нам все это снится?
Но утром выходят газеты.

ветственно, никогда не наглел.
Не всегда аббревиатуры складываются в слова. И если вы, читатель (не дай бог, конечно), когда-нибудь прочтете на тюремной стене рядом со своим именем ЛТБЖ — это будет означать просто-напросто: Люблю Тебя Больше Жизни. Это не труднее запомнить, чем КГБ.

А надпись ПИОН означает вопль души: Проснись, Ильич, Они Наглеют!

Мы уходим, уходим, уходим…
Говорят, будто выстрела в спину услышать нельзя.