Милорад Павич

Через несколько сот лет после описанных событий на берегах Каспийского моря были пойманы две черепахи, на спинах которых было что-то написано. Это были письма любящих друг друга мужчины и женщины. Черепахи всегда были вместе, и послания влюбленных на них можно было прочесть.

Ты похожа на ту девушку, которая подолгу спала по утрам, а когда вышла замуж в соседнее село и впервые должна была встать рано, увидела иней на полях и сказала свекрови: „В нашем селе такого не было!“ Так же как и она, ты думаешь, что на свете нет любви, потому что ты никогда не просыпалась так рано, чтобы с ней встретиться, хотя она каждое утро приходила вовремя…»

Если кто-нибудь сейчас спросит меня, к чему столько игры, отвечу: я пытаюсь родиться заново, но только так, чтобы получилось лучше…

И тут я подумал сам о себе:
Пустой костюм гуляет по улице,
Хозяин его неизвестно где,
Пустая раковина от устрицы.
Где же он сам? Съели уже?

С тех пор о трансильванских Бранковичах говорят, что они лгут на румынском, молчат на греческом, считают на еврейском, в церкви поют на русском, самые умные мысли произносят на турецком – и только тогда, когда хотят убить, употребляют свой родной, сербский, язык.

Писатель не советует читателю браться за эту книгу без большой необходимости. А если уж он захочет поинтересоваться ее содержанием, то делать это нужно в такой день, когда чувствуешь, что ум и осторожность способны проникнуть глубже, чем обычно.

Эта искусственная красота требовала от нее стольких сил и напряжения, что, как только принцесса оставалась одна и расслаблялась, красота ее рассыпалась так же, как ее соль.

Конечно, все это могло быть просто сплетнями, которые делают прошлое человека столь же непрозрачным, как и его будущее

но… Конечно, все это могло быть просто сплетнями, которые делают прошлое человека столь же непрозрачным, как и его будущее. Но тем не менее каждый м

Из книг внимание посетителей привлекли три, найденные на полу комнаты возле самого окна, где Коэн обычно читал. Было очевидно, что читал он их попеременно, и такое чтение напоминало многоженство.