Стайнтор Расмуссен

На горном склоне дом к дому жили люди богатые и крупно задолжавшие. Веселая молодежь и грустные старики.

Моника была рада, что не является ни банкиром, ни политиком, ни прокурором. Что у нее нет каждодневной потребности в миллионах и престижном статусе, но тем не менее она может жить и не тужить.

Моника смотрела в иллюминатор. Она была очарована этим островом, находящимся в зимнем одеянии. Ведь Моника всего лишь раз была в Исландии. Ландшафт выглядел скудным. Ледники и вулканы. Просторы и пустоши. Водопады и фьорды. Здесь жил гордый народ скандинавских корней. Родичи Моники. Этих детей викингов уже более трехсот тысяч чело

век, и они славятся по всему миру, благодаря своему развитому кинематографу, прекрасной литературе и поэзии, интересным музыкальным новинкам, достижениям в спорте и общему вкладу в культуру, объединяющую людей. Однако в торговле и бизнесе у исландцев бывали подъемы и спады. Все их величие находилось перед перспективой падения. Из-за убийственной самоуверенности, когда частные интересы и эгоизм возобладали над уважением к природе, народу и стране, ситуация в экономике пошла под откос.

Сегодня мы знаем, что культура представляет собой универсальное лекарство. Воля производит еще бóльшие чудеса, чем поликлиники, больницы и аптеки. Здоровый и интеллектуально развитый человек несет в себе истинное снадобье от всех болезней…

Здание школы напоминало плохо пропеченный кекс и располагалось в центре города посреди жилых домов и садов.

В восьмидесятые годы не было ничего невозможного. На затерянном в холодной Атлантике маленьком архипелаге, где жило всего лишь сорок восемь тысяч человек, царила жажда действий и инициатива. Люди витали в облаках и находились на гребне волны.

Войдя в уютное помещение и ощутив аромат свежемолотого арабского кофе, она почувствовала себя как дома. У стола под отовсюду видимым портретом Манделы сидели два гомосексуалиста.

Она была замужем за моряком, который находился в рейсе почти по полгода, поэтому их домашний пасьянс складывался достаточно редко.

Когда сигарета была потушена, а Йоурун опять встала за установку, выдавливающую чеснок и фарерскую морскую соль на аппетитное филе рыбы, в ее голове начали крутиться мысли.