Ти Джей Ньюман

Самолет — парящая в воздухе человеческая масса

Ты рискуешь в любом случае. Но только при одном варианте умрут люди.

Келли, — сказала Джо. — Не это наша работа. Обслуживание для нас на втором месте.

Те пять недель вспомнились во всех красках — будто она выпустилась вместе с Келли в прошлом месяце. Неустанная учеба и письменные контрольные. Первая помощь и самооборона. Повторение раз за разом эвакуации сотен человек при возгорании на борту или после посадки на воду. Они с одноклассниками, потея и задыхаясь, кричали до хрипоты, руководили спасением. Они узнали обо всех видах пожаров и о том, как их тушить. О химических атаках, сердечных приступах, угонах самолетов. О федеральных нормах и федеральных воздушных маршалах. О турбулентности. О террористах. И все это — в металлическом цилиндре под давлением, в одиннадцати километрах над землей, на скорости тысячи километров в час. Пять недель подготовки — и только один день им рассказывали о питании, напитках и гостеприимстве.

Погода. Технические неполадки. Время. Законы физики. Он уже смирился со своим положением относительно всех этих факторов. Полное бессилие. Что есть, то есть. Прими существующие обстоятельства и меняй то, что можешь изменить. Не трать время на то, что не можешь.

Среднестатистический пилот не знает азбуку Морзе. Может, кто-нибудь из военных ветеранов — да. Но по большей части это мертвый язык. Что сейчас, что тридцать лет назад, когда Билл заявил об этом своему первому летному инструктору. Но тот, ветеран Второй мировой, и слышать ничего не желал. Ему было плевать, что Биллу трудно и лень ее учить и что он считает это пустой тратой времени. Морзянка — еще один инструмент про запас. Инструктор сказал, что на работе Билл сразу поймет: любая ситуация может очень быстро стать весьма скверной. И когда станет — а это обязательно произойдет, — понадобится полный набор инструментов.

тот явно был сбит с толку. Видимо, в его расчеты не входило чужое сопереживание.

Когда ей на колени упал ботинок, в нем все еще была нога.
Она с визгом ее отшвырнула. Окровавленное мясо зависло в воздухе, а потом его засосало в огромную дыру в борту. В проходе рядом с ее креслом

В общем, затем она без лишних слов вручила мне блестящую золотую коробочку с синим бантом. Я знала, что это; все мы знали. Помню, как аккуратно сняла бант, открыла коробочку — и вот он. Мой собственный флакончик «Шалимара». Я принюхалась. Пахло, как от моей мамы. И от ее мамы. Пахло мной, пахло той, кем я стану

Билл фыркнул и покачал головой. Времена до Кэрри, когда он, будучи вторым пилотом, сам гонялся за каждой юбкой, теперь как будто остались где-то в другой жизни