Иэн Урбина

Несколько недель спустя он официально объявил о создании нового государства Силенд (Sealand). В качестве девиза для страны, правителем которой он стал, Рой выбрал латинское выражение “E Mare, Libertas”, в вольном переводе – «море, дарящее свободу».

С практической и философской точки зрения море всегда было и остается многоликой стихией, в которой каждый находит что-то свое. Оно – вечная метафора бесконечности и пространство свободы в ее самой совершенной форме.

Я думал о той тишине, которую нашел на судах. Порой сидишь часами, молча глядя на море, и в голове освобождается пространство для голосов, которые обычно не слышишь или не особо замечаешь. Один моряк сказал мне, что в море очень хорошо вести разговоры с собой. Другой назвал эти голоса «шепотом души». Одни из них темные, другие нет, но все они ощущаются глубоко личными. Этот внутренний диалог был ценен сам по себе и имел отношение к моему пониманию беззаконного океана.

Крысе в лабиринте позволительно идти куда вздумается – при условии, что она в лабиринте.

Слушая рассказы Хоусвара о кораллах и морской биологии, я каждый раз вспоминал слова Марка Твена, что два самых важных дня в жизни – это день, когда ты рождаешься, и день, когда узнаешь, зачем родился.

Что за океан без чудовища, рыскающего во мраке?
Это все равно что сон без сновидений.

Поскольку открытое море принадлежит всем и никому в частности, государства не могут совместно ни защищать тружеников моря, ни расследовать злоупотребления. Международные воды – место, где не прощают ошибки, граница, которую пересекают на свой страх и риск. Когда дело касается Мирового океана, особенно ярко проявляется синдром свидетеля: непоколебимая и патологическая уверенность в том, что противодействовать преступлениям и исправлять последствия проступков должен кто-то другой, а не ты. А для таких компаний, как Step Up Marine, эта бесконтрольность не трагедия, а возможность извлечь доход.

Робело утверждала, что вплоть до смерти Андраде ни разу не слышала ни от одного из десяти завербованных ею людей о том, что происходило с ними в Сингапуре или на море. Среди тех, кого она, по версии прокуратуры, завербовала, были и ее родственники.

«Когда ни у кого нет работы, то именно работой и делишься с другими», – сказала Робело, которая собиралась стать учительницей, но не смогла закончить колледж.

Морское дно – это, видимо, наименее охраняемое царство на планете, целый мир, за контроль над которым идет непрестанное соперничество между учеными, защитниками природы, предпринимателями и чиновниками.

На поверхности открытого моря не знает границ беззаконие, а глубоко под водой простирается бескрайняя пустота – в буквальном и юридическом смысле.