Александра Василькова

— Прекрасно, — сказал он, — я люблю только незавершенные вещи. Законченная книга вызывает у меня впечатление чего-то мертвого, чего уже нельзя коснуться. Книга в процессе написания представляется мне каким-то прелестным живым существом

Если не ошибаюсь, после смерти люди не потеют?

За тимпаном Блудницы ты найдешь бездну и ее черные­ воды. Затем Достойный убьет вторую Половину из двух половин своими нечестивыми руками, и волна сделается

красной. И тогда бедствие под трубные звуки распро­странится, и во время потопа ты вернешься сюда, ибо все заключено в свете. Следи за болезнями, а главное — берегись дурного воздуха.

С такими лицами встретили бы разве что человека, позволившего себе явиться на похороны в белом костюме.

Это должен быть тот человек, — говорит Дана.
— Любой из сотен других?
— Один из сотен других.
— Так его легко найти?
— Точно так же легко его не найти.

Она не может меня заставить и знает это. В нашей жизни существуют только рекомендации. Мы сами решаем, что делать. Но решаем всегда одинаково, вот что странно. Кто-нибудь уже об этом задумывался?

Информация принадлежит всем: едва подключаешься к системе — уже не надо ворочать мозгами, пытаясь вспомнить то или другое. А предкам приходилось заучивать все наизусть, и потому я им очень сочувствую. Такая трата времени.

Мартина Мариньяк мне сказала, что видела, как Шарлотта сидела с бокалом шампанского за стойкой буфета во время коктейля по случаю выхода фильма. Мартина удивилась, а Шарлотта ей ответила: «Я хочу быть актрисой, как моя мама, и пьяницей, как мой папа!»

пребывала в состоянии ничем не оправданного оптимизма.
Я броси