Кристина Бейкер Кляйн

Толпа незнакомцев, в которую я попала, заставляет переключиться с самой себя, предмета поднадоевшего, на окружающий мир.

Мы цепляемся друг за друга, как двое уцелевших при кораблекрушении, ошарашенные тем, что не утонули.

Разговор плещется вокруг меня, омывает, затрагивая лишь тогда, когда нужно ответить на вопрос или посмеяться шутке. Я не вслушиваюсь

Совсем одна странствовала я по этому пути, отрезанная от своего прошлого. Сколько ни старалась, всюду была неприкаянной и чужой. И вот я встретила другого такого же чужака, и он говорит на моем языке, не произнося ни единого слова.

У меня другой опыт: если ты теряешь дорогого человека, то навсегда.

«Все было нормально. Этого достаточно».

Можно подумать, она много лет шла по канату, старательно удерживая равновесие, и вот наконец-то впервые встала обеими ногами на землю.

— Выходит, это в человеческой природе: считать, что у каждого события есть своя причина — искать обрывки смысла даже в самых тяжких испытаниях?

Очень многие пассажиры десятками лет жили в убеждении, что поезд, на котором они приехали, был единственным. Они не знали, что были частью масштабного социального эксперимента, который длился семьдесят пять лет.

тихо напевала на ушко любимую папину песню «Пичужка»: «Я слышал песенку дрозда и трели соловья, но мне милее голос твой, пичужечка моя».