Павел Пепперштейн

Или же кому-то из близких приятелей он мог написать:

Милый,

Ты же, между прочим, ебаная подлопиздая скотина, хуйло ебучее, а впрочем, вырвалось, заработался. Всегда милости просим к нам на сырники. Обнимаю,

Твой дружище

Если бы я была бессмертная, то что бы я делала?
Я издевалась бы над кукушками.

если печаль и грусть были красивы, то радость и гнев были мужественны и несли на себе печать большой неломкой души.

существуют клады, и даже не один, а много, и что зарыты они не только в земле, но и в душах людей. Надо только уметь их искать.

Самое страшное — это когда судьба превращает живое существо в мертвое тело.

Загадка звучит так: «Почему существует все то, что существует, хотя могло бы не быть вообще ничего?»

Язык, путешествующий от соблазна к оргазму (глубоко вовлечен в сексуально-эротические практики).

Протестанты в своих храмах убрали со стен все, оставили только распятие. Они поступили правильно: одно всегда сильнее, чем все. Для них этим одним является крест, распятие. В русском языке в слове «распятие » слышатся две цифры – «единица», «раз», и «пятерка», «пять». Вместе они составляют цифру «пятнадцать» – «рас… пять». Таким образом, данная цифра помечает то место моего жилища, где должно быть распятие – оно там и есть, но в номинальноцифровом эквиваленте.

It's more then silent paradise inside the frozen hill
It's more then naked still of swords, that able dance and kill
It's more then less, it's more then us As naked as we are
It's more then forest on the glass,

The forest under star.
Your beauty is enough for love
For tiredness and pain
You… wave that sent of Lady's glove.

Your beauty is enough for love,
For sorrow and pain…
G ust tender sent of Lady's glove,
But Lady is insane.

So sleep and slide, my wild child's pat
November's face is Long…
This little cat we never met,
But may be I am wrong.

The river's water waits for us
For bodies – yours and mine
Together through the looking glass,
Through river's water shine.

В последний раз увидел уже безнадежно отставшую от них, бегущую фигурку в развевающемся пыльнике, похожую издали на маленькую бумажку, несомую ветром.