Ирина Белашева

Если вы не можете писать романы — так живите их! Каждая жизнь — это удивительный сюжет, который пишется день за днем. И каждый день вы можете совершать массу удивительных открытий про себя самого и этот мир. Есть такая очень простая практика (она, кстати, не требует ни материальных затрат, ни времени), которая позволит освежить впечатления: каждый день делайте какую-нибудь рутинную процедуру по-новому.

Всячески пестуйте в себе то, что кто-то назвал «великое свое».

Ваши желания — великий учитель! Чтобы вырастить сад, придется узнать, как ухаживать за цветами; чтобы прочитать «Дон Кихота» в оригинале — выучить испанский; чтобы съездить в Альпы — освоить лыжи. Если вам надоело ездить на метро — получите права, если устали от работы — попробуйте себя в другой профессии. Главное — не бойтесь быть собой!

При недостатке впечатлений и ощущений человек начинает их придумывать, создавать иллюзии. Душа человеческая не терпит пустоты, а творческое начало заложено в нас, видимо, на генетическом уровне. Так что пустоту мы заполняем эмоциями, событиями, интерпретациями.

Очень часто мы заменяем понятие «строить идеальные отношения» на «усовершенствовать партнера до своего идеала». Общаясь с человеком, мы принимаемся ориентироваться на свои иллюзии, развивать в нем определенные качества.

Представьте себе, что вы в действительности столь же умны, талантливы и богаты, как в своих мечтах. Когда в обычной жизни вы ведете себя так, «как если бы» вы были чрезвычайно умны и богаты, окружающими это считывается, и тогда желаемая реальность может воплотиться не на уровне обладания «тачками» и кредитками, а на уровне ощущения счастья.

ласть несбывшегося
Лучшее где-то там

ласть несбывшегося таит в себе еще одну опасность: действие заменяется намерением. А время идет, и может быть поздно

Поэтому, если хочется что-то сделать, то нужно это делать прямо сейчас! Как говорят, лучше жалеть о сделанной ошибке, чем всю жизнь горевать о неиспользованной возможности. Э

К ней устремился поток молодых сотрудников, которые постоянно отвлекали ее от работы вопросами: «Юлия Степановна, а как вот это сделать? А я это правильно делаю?» Люди приходили к ней как к некоему гуру, божеству, чтобы она просто освятила их своим вниманием. И это оказалось очень большой нагрузкой. Во-первых, она перестала успевать делать свою работу. Во-вторых, она поняла, что она в ловушке: если она будет всех отправлять обратно и захлопывать перед ними дверь, ее молодые коллеги скажут, что она загордилась. «А я не такая, и мне не хочется, чтобы люди про меня плохо думали, — рассказывала Юля. — Когда они начинают ко мне приходить с элементарными вопросами, я понимаю, что они просто-напросто просят меня сделать за них их работу, чего мне совершенно не хочется».

И однажды эта чрезмерная ответственность за всех и все ей надоела. «Я не могу просто сказать да или нет, мне надо вникнуть в вопрос, — говорила она. — Но когда я начинаю вникать в вопрос и нахожу ошибку, получается, что я несу ответственность за то, чтобы ее исправить. И весь департамент как-то плавно перекочевал мне на плечи, чего мне абсолютно не нужно. Я не вижу выхода, при котором я могла бы сохранить хорошие отношения!» То есть эта зависимость Юли от внешней оценки породила внешнюю зависимость от тех, кто ее оценивает.