Оксана Тимофеева

Устройство, придуманное Платоновым, прекрасно вписывается в современный сдвиг господствующей либидинальной экономики, в которой отношение к другому мало-помалу заменяется пристрастием людей к тому, что поздний Лакан окрестил неологизмом les lathouses — консюмеристскими объектами-гаджетами, которые привлекают либидо обещанием доставить непомерное удовольствие, а на самом деле лишь воспроизводят саму нехватку. Психоанализ подходит к либидинально-субъективному импульсу новых технологических изобретений следующим образом: «техника — это катализатор, она увеличивает и усиливает что-то, что уже есть»

Покупая этот товар, вы приобретаете не что иное, как частичный объект, эрогенную зону саму по себе, отдельно от неудобного довеска в виде целого человека

«Историческая утрата, памятниками которой служат зоопарки, сегодня непоправима для культуры капитализма

животные «никогда не исчезают полностью», но скорее продолжают существовать «в состоянии постоянного исчезновения». Их существование становится призрачным; «в терминах сверхъестественного, современность обнаруживает животных бродящими по миру как живые мертвецы»

Кажется, что, в самом широком обобщении, в ней доминирует — или до недавнего времени доминировала — традиционная модель восходящей иерархии. Уже у Аристотеля возникает идея, что животные «лучше», чем растения, люди «лучше», чем животные, мужчины «лучше», чем женщины, а свободные граждане «лучше», чем рабы.

нечеловеческой природой, как если бы последняя действительно нуждалась в нашей помощи, поддержке, уважении и признании.

Что, если мы втайне (от нас самих прежде всего) завидуем животным?

вусмысленность фигуры животного, которое есть прежде всего представление, но вместе с тем, в качестве реального, непредставимо,

о мысли Жака Лакана, глядя в зеркало, человек присваивает себе собственный образ извне13. Но что, если тот двойник в зазеркалье, в котором он узнает или не узнает себя, является животным?

Критически перечитывая Лакана, Жак Деррида замечает, что настоящая загадка — это не человек, уставившийся на свое зеркальное отражение, а животное, которое смотрит на него с другой стороны14.