Алина Ермолаева

Если бы кто-то мне сказал, что эта девочка, простая, как утренний день, наивная, как ребёнок и лёгкая, словно мотылёк, станет в один прекрасный день самым тяжёлым моим наркотиком, без которого сразу только сдохнуть, я бы рассмеялся ему в лицо — настолько нелепым показалось бы мне это утверждение.

Я не боялся тебя потерять, ты не стоила для меня ничего, ведь досталась мне даром.

Ты была для меня лишь наивной доброй, влюблённой в меня до одури, дурочкой. Я делал тебе больно, зная, что ты стерпишь и всё простишь. И ты прощала. Я хлопал дверью, уходил громко и часто, знал, что ты меня всегда ждёшь, и будешь ждать, чтобы я ни натворил. Меня всё вполне устраивало, и я не заботился о том, устраивает ли это тебя.

В один прекрасный день, открыв ключом квартиру, я увидел пустоту.

Мне стало трудно с тобой настолько, насколько раньше было легко.

Но всякий раз, смотря в твои глаза, я надеюсь снова увидеть там себя…

Уходы даются мне тяжело. Всякий раз я очень долго потом залатываю дыры в своей душе и лечу сердце

Мы с тобой давно разложили друг друга на атомы, рассмотрев вблизи каждый, чтобы собрать снова и опять разнести наши вселенные к черту.

Тебе тоже непросто, знаю, ведь моя нежность течёт по твоим венам вместо крови, а глазах твоих навсегда отразился свет моей улыбки.

. Я иду не потому, что вижу цель, нет, просто для того, чтобы идти. Потому что если остановлюсь, эта реальность совсем придавит меня своей тяжестью. Я чувствую, что никогда не выберусь отсюда. Я, словно персонаж старой игры, которую забросил на чердаке своего дома какой-то мальчишка. Я много сплю, чтобы не сойти с ума.