К.С. Пакат

– Меня не пустили на передовую. Мне никогда не довелось с ним встретиться. Раньше я задумывался, что бы я ему сказал при встрече. Что бы я сделал. Как смеет кто-то из вас произносить слово «честь»? Я знаю ваше племя. Вирец, который обойдется с акилцем по достоинству, окажется заколотым собственным мечом. Этому меня научил твой соотечественник. Можешь сказать ему «спасибо» за урок.

– Свяжи ему руки, – приказал главный, кидая кусок тонкой веревки Говарту, и отошел немного в сторону, прижав острие меча к горлу Деймена, предоставляя выстроившимся арбалетчикам простор для выстрела. – Только двинься – сразу умрешь, – посулил он, и Деймен не сомневался, так и будет.

Я был на поле боя в Марласе, — произнес Лоран.

Осознав суть его слов, Дэймен почувствовал, как мир переворачивается вверх дном

Поблагодарить кого? — превозмогая боль, выжал из себя Дэймен. Впрочем, ответ он знал заранее. Он знал.

— Дамианоса, погибшего принца Акилосского, — ответил Лоран. — Убийцу моего брата

Не давайте ему пока умирать», — сказал Лоран напоследок

Примечательно, что больше всего изменились не обстановка в комнате и не распорядок дня. Изменилось отношение слуг и стражей.

С холодной отстраненностью Лоран сгреб рубины и опустил Дэймену голову, чтобы поцеловать его в щеку. Поцелуй вышел эфемерный: на губы Лорану не попало ни крупинки золотой краски

— Он заботится о твоем удовольствии, — пояснил Эразм.

Истинный смысл его слов открылся Дэймену не сразу, и, когда это случилось, единственной возможной реакцией стал смех. Не доброта, а нечто противоположное породило четкие указания Лорана и их неизбежный результат.

Дэймен открыл было рот, чтобы возразить, но слова застыли на языке: пальцы Лорана скользнули по его губам, большой — очертил подбородок. Таким мимолетным прикосновением любой господин мог одарить своего питомца, но по изум

Таким мимолетным прикосновением любой господин мог одарить своего питомца, но по изумленному ропоту, прокатившемуся среди придворных, было ясно, что за Лораном такое замечали нечасто. А то и вообще никогда.