Ана Шерри

Орхидеи подходят тебе. Их корни такие же вредные, как ты. Единственные цветы, которые живут непонятно как: то ли в земле, то ли в воздухе. Но от своей вредности они могут расти и там, и там

Англичанка победила в борьбе, о которой и не подозревала. Орхидея против розы. Небо против земли. Шторм против штиля. Боковой ветер, изменивший курс его жизни

Дженнет выходит замуж за Шона – второго пилота моего наилюбезнейшего друга Джека Арчера. Скажи, Марк, как это возможно?

Марк удивленно уставился на капитана, не вникнув.

– Ну, бывают совпадения. Было бы еще необычней, если она выходила бы за самого Арчера.

Легко сказать, это ведь не он переспал со своей стюардессой, не он отказался от женитьбы на спокойной девушке ради «цветка орхидеи». Это не он думает о ней двадцать четыре часа в сутки, страдая бессонницей. Не он, черт возьми, завтра в самый ответственный момент полета будет видеть ее и желать.

Он был красив, как бог. И опасен, как дьявол

– Ты «кубик» в моей жизни, ты заполнила пустоту, которую, казалось, уже невозможно заполнить.

Я не могу, – чуть слышно прошептала она.

Разве она сможет жить в Испании и каждый день смотреть на его плантацию? Ее желания сейчас были другими – не выйти удачно замуж, а посвятить себя искусству. Много рисовать, брать уроки живописи, получить соответствующее образование, стать художником и устроить выставку своих работ. Сюда никак не вписывается брак. Она слишком молода для семьи! После всего, что было, она лишилась юности. Хочется наверстать упущенное.

– Я сейчас не готова к замужеству

А Элиза покорила его, в сердце уже никогда не будет места для других женщин. И почему-то теперь все напоминало о ней. Наверное, это и есть настоящая любовь

И если бы не сзади идущие люди, Марко поцеловал бы ее прямо здесь, на трапе, у входа в самолет. Самое романтичное место на планете

Адель резко обернулась и оказалась прижатой к груди Марко. Он стоял ближе, чем она предположила. Тут же его руки коснулись ее плеч, и девушку обволок знакомый запах, поэтому она расслабилась и буквально растаяла в его руках. Даже вопрос забыла. Стало все равно, сколько лететь до Парижа