Яков Черток

300 талантов Аристобула оказались более тяжеловесными, нежели все права Гиркана. За эту плату Скавр послал герольда к Гиркану и арабам с приказанием от имени римлян и Помпея немедленно снять осаду.

Из жалости к воплям Гиркана Александра приказала заключить жену и детей Аристобула в Антонию.

Точно так же он, как подобает доброму полководцу, старался успокоить народ больше милостью, чем строгостью. В числе военнопленных находился также тесть Аристобула, который вместе с тем был и его дядей. Главных зачинщиков войны он казнил топором; Фауста и других бойцов, храбро боровшихся вместе с ним, он наградил блестящими подарками. На Иудею и Иерусалим он наложил дань.

Последнему удалось разлучить Антигона и его сестер с их матерью, вдовой Аристобула, и привести их к своему отцу. Он влюбился в младшую сестру и женился на ней; но из-за нее же был лишен жизни своим собственным отцом, который, умертвив сына, сам женился на Александре и вследствие этой женитьбы относился с большой предупредительностью к братьям.

Спасенный сверх чаяния, Митридат сделал Цезарю вполне правдивое донесение о подвигах Антипатра, не обнаруживая при этом ни малейшей зависти.

Когда же Антипатр предоставил меру награды самому награждающему, то он назначил его правителем (прокуратором) над всей Иудеей (117 до разр. Хр.) и разрешил ему, кроме того, отстроить срытые стены своего родного города. Акт о дарованных им милостях Цезарь послал в Рим для того, чтобы вырезать его на доске и поставить ее в Капитолии, в память его правосудия и заслуг Антипатра.

«люди, преданные Гиркану, будут жить счастливо и спокойно, наслаждаясь благами мира и своим благоприобретенным имуществом; но тот, который даст себя обольстить несбыточными мечтами преследующих свою личную выгоду мятежников, тот найдет в нем деспота вместо заботливого друга, в Гиркане – вместо отца страны – тирана, а в римлянах и Цезаре, вместо руководителей и друзей – врагов, так как римляне не потерпят унижения того, кого они сами возвысили»

Когда те подняли шум, Антоний выслал к ним начальника Тира с приказанием казнить всех и каждого, который только попадется ему в руки, и этим самым укрепить власть назначенных им тетрархов.

Парфяне предались теперь в Иерусалиме грабежу; они вторгались в дома бежавших и в царский дворец, где пощадили лишь сокровища Гиркана, состоявшие, впрочем, только из трехсот талантов.

Последнему, павшему пред ним на колени, Антигон сам откусил уши[58] для того, чтобы он при каком-либо новом перевороте никогда больше не мог принять сан первосвященника, ибо только беспорочные (и в физическом отношении) могут занять этот пост.