Гастон Башляр

Скоро ему явится Бог
И, чтобы быть уверенным в этом,
Оно разрастается, круглясь всем своим существом,
И устремляет к Нему свои созревшие руки.

Здесь, над одиноким деревом, средоточием мира, небо, как и в предыдущем стихотворении, округляется куполом по закону космической поэзии.

Дерево Рильке, простирая все дальше свои зеленые ветви, распространяет круглоту, отвоеванную у случайностей формы и опасных капризов движения.

Глазки павлиньего хвоста находятся на точках пересечения двойного пучка винтовых линий, которые очень похожи на архимедовы спирали»

Виктора Гюго слово «огромный» становится эпитетом ветра. Ветер говорит: «Я – прохожий, огромный, непобедимый, не ведающий цели…» (Dieu, p. 5).

нри Боско удачно охарактеризовал этот тип мечтательности с помощью краткой формулы: «Буря кажется благом, когда мы в надежном убежище».

Жубер (Pensées, II, p. 167) пишет: «Стоило бы поразмыслить над тем, что побуждает птицу, никогда прежде не видевшую гнезд, придавать своему гнезду ту или иную форму: возможно, она берет за образец собственное внутреннее строение».
↩︎

Вспомните, сколько людей, съев мякоть яблока, принимаются есть его зерна! В обществе почему-то осуждают безвредную привычку очищать от кожуры и съедать семена яблок. Но сколько мыслей, сколько грез рождается у нас, когда мы съедаем зародыши растений!

Роман «Нильс Люне» был настольной книгой Рильке.

У Виктора Гюго слово «огромный» становится эпитетом ветра. Ветер говорит: «Я – прохожий, огромный, непобедимый, не ведающий цели…» (Dieu, p. 5).