Арчибальд Кронин

Присосалась к книге, как пьяница к бутылке! Кажется, если бы дом загорелся у тебя над головой, ты бы все также сидела и читала!

Он побеждал, преуспевал. В своем жадном стремлении к успеху он не замечал, что эта блестящая карьера противоречит всему тому, во что он до сих пор верил

Милый, а разве нам действительно так уж необходимо богатство? Я знаю, что мне оно не нужно. К чему эти вечные разговоры о деньгах? Когда у нас их было в обрез, мы... ох, как безумно счастливы мы были! Тогда мы не говорили о них. А теперь мы ни о чем другом не говорим

Ему было только четырнадцать лет. За весь вчерашний день он съел только одну репу, которую взял на ферме Лиддля. Мир вокруг него был богат и прекрасен, а он, как дикое животное, забрался на поле и украл репу, чтобы утолить голод.

Ему было только четырнадцать лет. За весь вчерашний день он съел только одну репу, которую взял на ферме Лиддля. Мир вокруг него был богат и прекрасен, а он, как дикое животное, забрался на поле и украл репу, чтобы утолить голод

— Неужели вам еще не надоело ходить в эту столовую и кормить канареек? — сказал он.

— Нет. — Она помолчала. — Мне приятно думать, что во мне еще есть какие-то хорошие инстинкты.

Лаура, допив молоко, некоторое время молча наблюдала за Джо. Потом от нечего делать походила по комнате, наводя всюду порядок и как будто ожидая, чтобы Джо заговорил, но, не дождавшись, прошла в смежную со столовой спальню Джо. Он слышал, как она, раздеваясь, ходила по спальне, и, опустив газету, слегка усмехнулся. Они с Лаурой каждое воскресенье после завтрака ложились в постель — спокойно, степенно, как другие люди ходят по воскресеньям в церковь; но в последнее время желания Джо несколько поостыли, и ему доставляло удовольствие «дразнить» Лауру. Вот и теперь он заставил ее ждать целых полчаса, делая вид, что читает, пока наконец, откровенно зевая, не вошел в спальню. Лаура лежала на спине в его постели, в белой ночной сорочке, прос­той, но прекрасного материала и покроя. Волосы ее были аккуратно убраны, одежда аккуратно сложена на стуле, и в комнате стоял нежный запах ее духов, исходивший от нее, как призыв. Джо не мог не признать, что она «первоклассная» любовница. Неделю тому назад он немножко побаловался с одной девчонкой, работницей Виртлейско­го завода, проводил ее домой; девчонка славная, ничего не скажешь, и его прельстили краски рыжеватой блондинки после густой черноты Лауриных волос. Но дешевый шик ее ночного туалета, плохонькие простыни на постели вызвали в Джо отвращение. Да, несомненно, Лау­ра его воспитала! Очевидно, лучший способ научиться хорошим манерам — это спать с благовоспитанной женщиной.

В самом деле, Джо, — продолжала Лаура с той же иронией. — Я как раз сейчас подумала о том, что до сих пор вы только получали от меня все. Портсигар, часы, запонки, разные маленькие подарки. Да еще пользовались моим автомобилем. Даже эту мебель вы сумели у меня вытянуть. Да, да, я знаю: вы все время собираетесь дать мне чек. А мне решительно наплевать, дадите вы мне его или нет. Смею думать — я не мелочна. Просто иногда меня интересует вопрос: понимаете ли вы, сколько я для вас сделала?

Джо, придя в отличнейшее расположение духа, щупал свои мускулы.

— Что ж, — отозвался он, — вы делали потому, что вам так хотелось.

— Ах, вы вот как на это смотрите? — Она помолчала. — Как подумаю, с чего все началось... В то утро, когда вы приехали за квитанциями... Минута глупой слабости...­ А теперь вот что вышло!

— А! — Джо глупо осклабился. — Все равно это должно­ было случиться. Ведь ты же влюблена в меня, как кошка.

— Как ты мило выражаешься! Знаешь, Джо, я искрен­не уверена, что ты меня совсем не любишь. Ты просто меня использовал — использовал, как только мог, для своей карьеры.

— А разве и я тебе кое-чем не угождаю?

Хильда всего этого терпеть не могла. К Хильде в ее пуритански-опрятную комнату не заходил никто, да она и не хотела никого у себя видеть, никого, кроме Грэйс. Грэйс Хильде была нужна, она хотела владеть ею нераз­дельно, всем ее сердцем. Она замораживала посетителей Грэйс и разрушала все ее дружеские связи.

Потом они спали около часу, но сон Джо был беспокоен. Ему всегда претило, что Лаура тянется к нему после того, как его желание уже утолено. Вначале он из тщеславия любил щеголять перед ней мужской силой, старал­ся подчеркнуть контраст между своим могучим телом и заметной дряблостью Стэнли, но теперь ему это надоело: он вовсе не намерен ради ее удовольствия изводить себя. Когда Лаура открыла глаза и поглядела на него, он, приподняв голову с подушки, ответил слегка насмешливым взглядом.