Роберт Джордан

но она всегда умела принимать людей и такими, какими те были, и такими, какими те хотели быть.

Есть один закон, превыше прочих, — быть мужчиной. Что бы ни случилось, стой твердо на ногах и встречай все смело.

Какой смысл слушать ветер, если не можешь предсказать погоду до того, как признаки ее изменения станут очевидными.

Машиара. Что значит — любимая всем сердцем и душой, но также и любовь потерянная. Потерянная и невозвратимая.

У мужчин обычно оказывалось больше сведений о захватчиках, будто они и впрямь верили, что в конце концов отыщется применение их знаниям, но вот, правда, иногда они пытались упорствовать и утаить то, что знали. Женщин же, в общем, интересовали, видимо, обстоятельства их собственной жизни, кто бы ни правил в их стране, но порой они подмечали такие детали, что проходили мимо внимания мужчин.

Ходили они удивительной походкой, вобравшей в себя осторожную неторопливость вкупе с почти по-детски непосредственными беззаботностью и радостью. Они знали, кто они и что делают, и им это нравилось, как нравилось и то, где они есть, и казалось, они пребывают в мире с самими собой и со всем, что их окружает

Мы все должны, — пробурчала Верин, опустив взор в свои вьюки, — однако некоторые вещи могут оказаться намного важнее, чем наш долг.

Айил ухитрялись смеяться под самыми жестокими пытками. Что ж, она уже могла улыбаться сразу после экзекуции. Каждый снесенный ею удар, каждый пережитый укол боли был ее победой. А победа – это всегда повод для радости, и неважно, насколько сильно задеты ее гордость или кожа.

Когда хорек пробирается в курятник и душит куриц, на него не злятся. Просто ставят ловушку и избавляются. Гнев здесь бесполезен.

Не сила воли заставляет меня смеяться, а понимание. Позволить Башне пасть, позволить Айз Седай распасться – вот какая боль для меня страшна.