Мартин Гейфорд

Погоня за искусством — это путешествие, которое никогда не приходит к концу; чем больше ты видишь, тем больше хочешь увидеть.

внимании к тончайшим анатомическим деталям, которое будет свойственно Микеланджело на протяжении всей творческой жизни.

В области пластических искусств Микеланджело ставил перед собой совершенно особую задачу: не средневековую — создать собор, и не древнегреческую — создать человека, подобного Богу, а создат

метод высечения «из одного камня», «ex uno lapide», как, превознося, именов

числе находились Боттичелли, Джулиано да Сангалло, Перуджино, Филиппино Липпи, Козимо Росселли, Пьеро ди Козимо и Леонардо да Винчи.

числе находились Боттичелли, Джулиано да Сангалло, Перуджино, Филиппино Липпи, Козимо Росселли, Пьеро ди Козимо и Леонардо да Винчи.

«Disegnia Antonio disegnia Antonio disegnia e non perdere tempo» («Рисуй, Антонио, рисуй, Антонио, рисуй и не трать времени попусту»)

одписи Микеланджело использовал глагол несовершенного вида: «faciebat». Это изысканная ученая отсылка к одному фрагменту предисловия к «Естествознанию» Плиния Старшего [329]. Древнеримский автор указывал на скромность таких великих греческих художников, как Апеллес и Поликлет, подписывавших свои произведения, «словно работа над ними не завершена, еще продолжается и требует усилий» [330]. Возможно, Микеланджело слышал об этом фрагменте из Плиния раньше; его любил цитировать и обсуждать литературный ментор Микеланджело Полициано, обнаруживший вариант этой надписи на обломке мрамора в 1488 году в Риме, как выяснится, неподалеку от дома Галли [331].

астильоне в своем трактате настаивал, что придворный должен уметь танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах, вести занимательную беседу, ездить верхом, фехтовать, даже писать картины маслом, но все это, оставляя впечатление непринужденности, без всякого напряжения, свойственного плебеям

ли 1551 году герцог подсылал к нему в качестве эмиссара Бенвенуто Челлини; миссия провалилась, но результаты ее вышли по-своему показательными. Челлини выполнил прекрасный бронзовый портретный бюст банкира Биндо Альтовити (1491–1557), друга Вазари и Микеланджело и одного из флорентийских противников режима Медичи, нашедших пристанище в Риме. Увидев этот бюст, Микеланджело неожиданно послал Челлини письмо, в котором горячо хвалил его творение. Оно сохранилось лишь в автобиографии Челлини, но производит впечатление подлинного, в том числе поскольку в нем содержится весьма характерная деталь: Микеланджело, всегда чрезвычайно внимательно относившийся к освещению, сетовал на то, что в покое, где установил бюст Альтовити, мало света.
Челлини показал письмо своему повелителю герцогу Козимо, и тот стал настаивать, чтобы ювелир в свою очередь написал Микеланджело, обещая ему великие милости, если он вернется во