Татьяна Голубева

Маркус Филдинг, никакая

Круглый сосновый стол 1970-х — первый предмет обстановки, который София и Маркус приобрели вместе, — являлся центром, мес­том, где все могли устроиться, разговаривать, играть в какие-нибудь

гры и, несмотря на все жаркие споры и несогласия, часто возникавшие между ними, превращаться в настоящую семью.

Фотини сидела за огромным грубым столом в середине комнаты. Хотя стол тщательно скребли, он все равно хра­нил на себе следы всех тех блюд, что готовились здесь, и запах всех трав, которые крошили на его поверхности. Наверное, он также был свидетелем

вспыхивали и закипали в невероятном жаре кухни.­

Наша судьба­ в основном предопределена нашими предками, а не звез­да­ми. Когда мы здесь говорим о древней истории, то все­гда упоминаем судьбу. Конечно, иногда случаются внезап­ные события, которые меняют течение нашей жизни, но на самом деле все, что с нами происходит, определяют поступки тех, кто живет вокруг нас, и тех, кто жил до нас.

— Работа в поле мне и в самом деле не подходит, — ответил Кельсер. — Она слишком тяжела для моей нежной кожи.

Каких чудес удалось бы добиться, какого прогресса, если бы человечество забыло о своих ссорах и стало действовать как единое целое?

Но полагаю, даже надеяться на это смешно. Единое и неделимое чело­вечество? Такого не будет никогда.

Всегда существовали вельможи вроде него — молодые философы и мечтатели, которым казалось, что их переполняют гениальные идеи. Им нравится пить с друзьями и болтать о Вседержителе, но в серд­це они остаются аристократами и никогда не посягнут на установленный порядок.

Люди слишком забиты... у них нет ни воли, ни надежды, они не в силах сопротивляться