Татьяна Голубева

– Это Колтон? – Они услышали ее шепот за тысячи миль. – Это мой Колтон?

И Джейн, заливаясь слезами, кивнула и прижала к себе мать. Ни одна из них ничего не сказала о его ужасном виде или о диагнозе, который хотя бы Джейн сразу поняла. Вместо того мать Колтона наклонилась вперед и произнесла всего три слова:

– Мой милый малыш…

Маркус Филдинг, никакая

Круглый сосновый стол 1970-х — первый предмет обстановки, который София и Маркус приобрели вместе, — являлся центром, мес­том, где все могли устроиться, разговаривать, играть в какие-нибудь

гры и, несмотря на все жаркие споры и несогласия, часто возникавшие между ними, превращаться в настоящую семью.

Фотини сидела за огромным грубым столом в середине комнаты. Хотя стол тщательно скребли, он все равно хра­нил на себе следы всех тех блюд, что готовились здесь, и запах всех трав, которые крошили на его поверхности. Наверное, он также был свидетелем

вспыхивали и закипали в невероятном жаре кухни.­

Наша судьба­ в основном предопределена нашими предками, а не звез­да­ми. Когда мы здесь говорим о древней истории, то все­гда упоминаем судьбу. Конечно, иногда случаются внезап­ные события, которые меняют течение нашей жизни, но на самом деле все, что с нами происходит, определяют поступки тех, кто живет вокруг нас, и тех, кто жил до нас.

— Работа в поле мне и в самом деле не подходит, — ответил Кельсер. — Она слишком тяжела для моей нежной кожи.

Люди слишком забиты... у них нет ни воли, ни надежды, они не в силах сопротивляться

весь смысл жизни в том и состоит, чтобы так или иначе заставлять других делать то, что должен делать ты. Разве ты не знаком с основами экономики?