Александр Бранский

«Ты спишь, а служба идет» (читай: «И денежки тоже!»

Умри она — я бы забыл ее, забыл все, что она мне сделала, вычеркнул бы из памяти. А теперь вот у меня сердце заходится оттого, что она всего в нескольких милях отсюда.

с какой стати ему, спрашиваю я вас, становиться наполовину самоубийцей?
Другое дело, если человек неизлечимо болен и приговорен врачами к смерти, но считает, что медицина будущего спасет его.

лечь баиньки и проснуться, если так можно выразиться, в ином мире. Будет ли он лучше, как уверяют страховые компании, или хуже — кто знает? Но что иной — уж точно

мир полон скверны

«Окунись в сон, и все беды вон!»

равно была зима, и я искал Дверь в Лето

нужны они мне были как рыбе зонтик.

а ее духи действовали на меня, как валерьянка на Пита

Кошачий протокол гораздо строже дипломатического – в его основе чувство собственного достоинства и взаимное уважение.