Александр Кабаков

Мы просто забыли. Но маленький школьник

За нас расплатился, покуда не вырос,

И в пальцах дрожал у него треугольник.

Сегодня бы, взрослый, он это не вынес.

Детство все воспринимает в полный рост, абсолютно всерьез, и потому детская литература обязана быть трагической, предельно серьезной.

О, как мы любим лицемерить

И забываем без труда

То, что мы в детстве ближе к смерти,

Чем в наши зрелые года.

скакали на одной ножке, лечили царапины слюной, зарывали клады, резали ножиком дождевых червей, подглядывали за старухой, стиравшей в озере розовые штаны, и нашли под хозяйским буфетом фотографию удивленной ушастой семьи с надписью: «На долгую, долгую память. 1908 год».

единственное, о чем мечтало наше военное начальство, – лишь бы со студентами не случилось какого-нибудь ЧП и все вернулись в Москву целыми и невредимыми.

Кроме того, русский народ никогда не был склонен к минимализму

Иметь фруктовый сад было вообще-то не по карману – за каждое плодовое дерево, кроме вишни и сливы, до середины 50-х годов нужно было платить налог. Т

Но преступить сельские законы не смог – калека не жена

Как заметил один мой приятель: “У нас каждый доворовывает как может”. Коммунизм в его дистиллированном виде.

Как христианские храмы строились на месте капищ.