Анатолий Рясов

Нужно признать, что музыка — крайне неудобная и ненадежная форма коммуникации

Если представить, что кто-нибудь настаивает на необходимости дать определение философии в одной фразе, то я рискнул бы ответить так: это мышление, которое имеет дело с миром, еще не наделенным ясными значениями.

главная особенность этих звуков и пауз заключается в том, что им никогда не нужно было доказывать правомерность собственной неясности.

Она не пытается объяснять саму себя, для этого музыке придется выйти за свои пределы

мы способны приблизиться к просто звуку (цвету) прежде всего через сложные, насыщенные прибавочными смыслами системы: музыку и живопись.

Но только ли поэтому музыка кажется стоящей ближе к звуковой истине, чем, например, телефонный звонок или скрежет сверла?

темпы развития звуковых технологий обуславливают неизбежность отставания их концептуального осмысления.

Электронные звуки обнаружили свойство устаревать вместе с оборудованием, на котором они создаются:

Пруста. Герой, отвечая на телефонный звонок своей бабушки, задумывается о том, что у него впервые появилась возможность по-настоящему вслушаться в ее голос: «голос, который до сих пор напрасно казался мне знакомым». А в конце этого абзаца появляется еще более любопытный оборот: голос «без маски лица

В них слышны ласка, грусть, тягость житейских проблем, но вдруг впервые становится ясно, что бабушка скоро умрет, что это голос приближающейся смерти. Снова перед нами Пруст как феноменолог звука и голоса — кажется, в одной этой теме можно утонуть.