Людмила Галичий

Просто Дик обладал непостижимым даром возвращать людям их собственное я — то самое, которое погубили многолетние компромиссы с далёкой от совершенства действительностью!

И всё же он знал, что истинная цена его кажущегося совершенства — это тщательно скрываемая от посторонних глаз ущербность!

сколько же столетий должно ещё пройти прежде чем грядущие поколения таких, как она, амазонок551, станут, наконец, по-настоящему понимать, что общая ахиллесова пята всего так называемого сильного пола — это чувство собственного достоинства. Стоит его задеть — и цветущий, полный сил и рвущийся к новым свершениям мужчина превращается в беспомощного младенца!

Однако запоминались почему-то именно они, эти глаза, а не скорбные складки у рта и не та безысходная боль, что до времени избороздила морщинами его совсем ещё юный лоб.

Пройдут годы, но всякий раз, когда кто-то станет говорить о море, в её памяти неизменно будет всплывать именно этот день.

так, привыкнув к бою часов и однажды услыхав его только с середины, мы нередко можем почти наверняка угадать, сколько осталось ударов.

Ведь если быть до конца честным, разве часто люди берут на себя труд смотреть нам в глаза? Увы, нет! Их взгляды лишь скользят по нам, то любопытные, то безразличные, но почти всегда неискренние.

Тут и там мелькали в потёмках едва различимые, с пепельными лицами, силуэты. В какой-то момент ей показалось, будто она — единственное живое существо, по ошибке попавшее в загробное царство, и это души грешников сбежались поглядеть на неё как на чудо.

, мама, я люблю его, люблю! Я в отчаянии! Понимаешь, я не знала… не знала, что такое бывает!

— Должно быть, вы собрались на родину?
— На родину? О чём вы, мисс! У меня нет родины! Я отправляюсь на войну!
— На какую войну?!
— На какую? Да на какую угодно!