Маркус Зусак

Спасаешь кого-то.
И губишь его.
Откуда ему было знать?

Я хотел объяснить, что постоянно переоцениваю и недооцениваю род человеческий – и редко просто оцениваю. Я хотел спросить ее, как одно и то же может быть таким гнусным и таким великолепным, а слова об этом – такими убийственными и блистательными.

которая столь же добра, сколь эрудирована

Меня обуревают люди.

Говорят, война — лучший друг смерти, но мне следует предложить вам иную точку зрения. Война для меня — как новый начальник, который требует невозможного. Стоит за спиной и без конца повторяет одно: «Сделайте, сделайте…» И вкалываешь. Исполняешь. Начальник, однако, вас не благодарит. Он требует еще больше

— Ай, да ладно тебе, Лизель, кончай. Что плохого может случиться, кроме того, что всех расплющит или зажарит, или что там еще делают бомбы

ПОСЛЕДНЕЕ ЗАМЕЧАНИЕ ВАШЕГО РАССКАЗЧИКА * * *
Меня обуревают люди

люди цепляются за жизнь дольше, чем ожидается.

Как мы определяем, живое ли перед нами?

Смотрим, дышит ли

ХУЖЕ МАЛЬЧИШКИ, КОТОРЫЙ ***
ТЕБЯ НЕНАВИДИТ, ТОЛЬКО ОДНО
– мальчишка, который тебя любит.