LyraM.

Понятно, — сказал Малфой, которому вообще ничего не было понятно.

— Ясно, — пробурчал Драко, хотя ему ничегошеньки было не ясно.

— С ним всё в порядке, — ответила Грейнджер и вместе с существом воззрилась на Драко с глубочайшей обидой. — Он наполовину книззл и, к твоему сведению, очень умён. Правда, мой дорогой? Мой сладенький? Мой милый ангелочек?

Пока ведьма продолжала массировать зверюге уши, полностью погрузившись в процесс, кот разглядывал Малфоя с выражением крайнего презрения.

почему она должна сообщать ему о своём присутствии на маггловских событиях?

Потому что он так сказал.

— Я попросила нескольких экспертов взглянуть на него. Похоже, что оно вполне безопасно. По правде говоря, все были весьма впечатлены.

Малфою так и хотелось сказать: « Естественно, я же гений.

Драко пролез сквозь густые кусты ежевики, чтобы в очередной раз его взору предстал (впечатляющий) вид на задницу Грейнджер. Близкое знакомство порождает привязанность. И он всё глубже осознавал смысл этой фразы.

Прямо на полу некогда собранная, непоколебимая ведьма была скрючена в ужасающий, покрывшийся пóтом узел. Драко обрушил шквал заклинаний Гоменум ревелио и Фините инкантатем, разыскивая того невидимого обидчика, который, судя по показаниям кольца, в эту самую секунду применял к ней Круциатус.

— Малфой?! — донёсся с пола придушенный писк Грейнджер.

Обнаруживающие заклинания Драко оказались абсолютно безрезультатными.

— Что, чёрт возьми, ты делаешь? — требовательно спросил он.

Вывернувшись из чудовищного переплетения, она встала на колени.

— Йогу! А что, чёрт возьми, делаешь ты?!