Пауль Целан

Сердце осталось впотьмах, схоронилось и отвердело, словно философский камень.
*
Была весна, и деревья летели к своим птицам.
*
Разбитый кувшин не устанет ходить к колодцу, пока тот не иссякнет.
*
Разговоры о справедливости будут пустыми дотоле, доколе самый большой из военных кораблей не разобьётся о лоб утопленника.
*
Четыре времени года, и нет пятого, чтобы выбрать из них одно.
*
Его любовь к ней была так велика, что сорвала бы крышку с его гроба — если бы не такой тяжёлый она положила на неё цветок.
*
Их объятия длились так долго, что любовь в них отчаялась.
*
Настал Судный день, и, в поиске величайшего из позорных деяний, к Христу приколотили крест.
*
Похорони цветок и возложи на эту могилу человека.
*
Час выскочил из циферблата, встал перед ним и приказал стрелкам идти точно.

Не обманывай себя: эта последняя лампа даёт не больше света — это тьма углубляется в себя.

Она повернулась к зеркалу спиной, потому что ненавидела кокетство зеркала.

Из руки у меня ест осень свой лист: мы друзья с ней.
Из ореховой скорлупы мы берём время и учим ходить:
время возвращается в скорлупу.
В зеркале воскресенье,
в сновидении спят,
рот пророчествует.

Мы стоим у окна обнявшись, они с улицы смотрят на нас:
время настало, время знать!
Время камню соизволить цвести,
беспокойству стучать в сердце.
Время времени стать.
Время стать.

Говори и ты,
говори, последний,
скажи свой сказ.
Говори —
Но не отделяй Нет от Да.
Одели свой сказ смыслом:
одели его тенью.

не читай больше, смотри!
не смотри больше, иди!
Иди, нет братьев
твоему часу, ты уже —
уже дома. Колесо, медленно,
выкатывается из себя, спицы
взбираются,
взбираются по черноватому полю, ночь
не нуждается в звёздах, нигде
не спросят тебя.

то уже не
та
на время опущенная
с тобою в твой час
тяжесть. Эта
другая.
Это вес, отстраняющий пустоту,
что ушла бы с
тобой.
У него, как у тебя, нет имени. Может быть,
вы — одно.

числа были
вотканы в
бесчисленность. Одно и тысяча и
то, что шло перед и после,
были больше себя, меньше, вы-
зревшее и
за- и рас —
колдованное, превращённое в
пускающее ростки Никогда.
То, что было забыто, хваталось
за то, что нужно забыть, части земли, части сердца
плыли,
тонули и плыли.

из-под боли вступает виолончель