Уже после войны часто приходилось слышать вопрос, в котором сквозило удивление: как же так, у нас в ряде операций дивизий было больше, чем у врага, а мы не могли прорвать оборону? Да и в то время случались такие обидные упреки. Но ведь количеством дивизий тогда уже нельзя было определять соотношение сил.
Мы давно забыли, что дивизия – это 8 тысяч бойцов. Наши соединения насчитывали 3, 5, а то и 2 тысячи человек; редко какая дивизия имела 4 тысячи, и та после одного-двух боев по численности приближалась к остальным.
Между тем у противника численность личного состава пехотной дивизии достигала 10–12 тысяч, а танковой и моторизованной – 12–15 тысяч. Из соединений, понесших большие потери, рядовой и младший командный состав передавался для укомплектования других дивизий, а командование и штабы выводились в тыл на формирование.