Роберт Чарльз Уилсон

Суеверием, — бесцветным тоном произнес Финч, — мы называем чудо, которое не одобряем.

Миссис Сандерс-Мосс взглянула на него с огромным облегчением. Она раскрыла перед медиумом свою броню, а он не воспользовался этим, чтобы причинить ей боль. Он все понял.

Коралловые наросты возраста (пергаментная кожа, артритные суставы) мешали разглядеть глубоко запрятанную душу

Дарвинианская глушь позвала, и Гилфорд сбежал к ней, не страшась

последнее время он разговаривает со мной, а не просто терпит мое присутствие

Существовать — значит быть воспринимаемым

Timor mortis conturbat me

Timor mortis conturbat me

Оцепенелое тело хотело лишь одного: сидеть с закрытыми глазами.

В новом Вашингтоне, подумалось Вейлу, Крейн будет процветать. Он далеко пойдет.

«А меня ждет безвестность, и может, оно и к лучшему».