Дмитрий Верхотуров

Государство не всегда стремилось к получению прибыли, а могло финансировать убыточные предприятия, если они были нужны для выполнения планов, а также могло выделять безвозвратные ассигнования на специальные цели, например, разработку и производство новейших видов оружия. Таким образом финансировался атомный проект.

Польша пострадала значительной сильнее, за годы войны было уничтожено 38% национального богатства и погибло 22% населения (для сравнения в США 0,14%, а в Великобритании 0,8%). Однако, Польша получила крупную компенсацию, поскольку СССР передал Польше значительную часть территории Рейха до рек Одер и Нейссе, что составило 30% территории послевоенной Польши. В этой части страны была промышленно развитая Силезия, с крупными запасами угля, шахтами и комплексом крупных предприятий, в основном мало поврежденных, за исключением района Бреслау (Вроцлава). Потому Польша в ходе трехлетнего плана на 1947-1949 годы сумела довести уровень производства до 140% к уровню 1938 года. Серьезным источником средств для восстановления послужил экспорт угля (38% к добыче) и железной руды в СССР (24).

Во французской плановой системе без особого труда можно увидеть определенное влияние советского планирования. Но при этом французская модель определенно принадлежала именно западному планированию, поскольку она не предусматривала выдвижения жестких и общеобязательных плановых директив, ограничиваясь только ориентирующими указаниями, и не предусматривала крупномасштабной социально-экономической реконструкции, превращения государственного сектора в абсолютно доминирующий в экономике, контроля за ценами, и вообще отказа от капитализма.

Выбор капитализма в качестве модели развития привел очень многие развивающиеся страны к зависимости от внешней помощи. Непосредственной причиной этому стал резкий рост цен на нефть и нефтепродукты. Если до нефтяного кризиса развивающиеся страны платили в среднем 3,5 млрд. долларов за нефть, то в 1973-1982 годы стоимость нефтяного импорта для них выросла до 28-40 млрд. долларов в год (42). Такой удар по внешнему платежному балансу вынесли далеко не все развивающиеся страны.

Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), образованный в апреле 1949 года.

Непосредственной причиной стала торговля между СССР и новыми социалистическими странами, бурно развивавшаяся после начала Холодной войны. Главное место в ней занимало сырье, топливо и материалы, поскольку многие страны не имели достаточных запасов. СССР выступал основным поставщиком угля, железной руды, нефти, хлопка, а взамен покупал машиностроительную продукцию, преимущественно в ГДР и Чехословакии. СЭВ начался с обсуждения вопроса о развитии топливно-сырьевой базы и применения таких форм взаимной внешней торговли, которая бы стимулировала экономическое развитие стран, входящих в социалистический блок.

Каждая страна не должна была выпускать весь спектр машиностроительной продукции, а выпускать хорошо освоенные образцы машин и техники. К примеру карьерные ковшовые и роторные экскаваторы выпускались в ГДР и Чехословакии, а одноковшовые эскаваторы в СССР. Всю номенклатуру машиностроительной продукции должен был покрывать СЭВ в целом. Это считалось необходимы для экономии сырья, металла и предотвращения выпуска ненужной продукции (45). Впоследствии дело дошло до узловой и агрегатной специализации при выпуске машин и оборудования.

В 1971 году СЭВ вышел на совершенно новый уровень планового развития. Во-первых, была поставлена цель обеспечить более глубокую экономическую интеграцию стран, с более глубокой кооперацией во всех отрасляъ промышленности. Во-вторых, планирование стало осуществляться на основе специальной долгосрочной комплексной программе развития СЭВ.

Важным результатом подобного совместного планирования было не только выросщее в 17 раз промышленное производство, но и то, что внутренним разделением труда на 60% обеспечивались потребности в машиностроительной продукции, на 80% в нефти, на 100% в угле, железной руде, цветных металлах, пиломатериалах и на 70% в товарах широкого потребления (46). Социалистический лагерь постепенно выходил из экономических отношений с капиталистическим миром, во всяком случае в том, что касалось основ экономического могущества.

Традиция формальной независимости сыграла для Латинской Америки, пожалуй, негативную роль, поскольку их выбор модели экономического развития оказался ограничен. Если постколониальные страны без особого сожаления могли порвать с метрополимяи и попробовать силы в социалистическом методе развития, то вот латиноамериканские страны на такой разрыв не решились. Потому для них подходили только те плановые методы, которые были допустимы в капиталистической экономике.

ажнейшие инфраструктурные проекты, такие как энергетика, водное хозяйство, транспорт, черная металлургия, как правило, финансировались только из государственного бюджета. Предполагалось, что в эти же проекты будет инвестировать частный капитал, но он, как правило, шел в сферы, где можно было быстрее получить прибыль. При условиии слабости госсектора и вообще государственных финансов, это вело к тому, что на самые нужные проекты расходовалась небольшая часть инвестиционных ресурсов, которая могла составлять 20-30% валового объема инвестиций. Деньги в основном вкладывались не в то, что было нужно для развития экономики.

В дополнение к этому, почти во всех латиноамериканских планах не делалось попытки найти ключевой пункт инфраструктурного развития, в который нужно в течение определенного планового периода бросить максимум средств. В итоге и без того явно недостаточные средства хронически размазывались по различным программам.

Альенде реорганизовал систему плановых органов, создал Национальный офис планирования, который в 1970 году разработал план на 1971-1976 годы. План этот включал две задачи: расширение занятости и увеличение заработной платы беднейшим слоям населения. В рамках первой задачи предполагалось создать 988 тысяч рабочих мест, а в рамках второгой задачи на заработную плату в 1976 году должно было отводиться в 1976 году 46% национального продукта.

Инвестиции в размере 125 млрд. эскудо в течение шести лет были перераспределены в пользу промышленности – 52%, базовой инфраструктуры – 17%, социальной инфраструктуры – 25% и энергетики – 5%.

Кроме того, план Альенде предусматривал национализацию крупной промышленности и минеральных ресурсов, увеличение доли накопления, перераспределение национального дохода в пользу бедных слоев населения и вообще подъем уровня жизни. Парадокс плана Альенде заключался в том, что поссорившись с иностранным капиталом, он сохранял структуру чилийской экономики в прежнем виде.