Филлис Хартнолл

ля существования театра в современном понимании необходимы три вещи: актер, декламирующий или поющий отдельно от изначально единого хора; конфликт между ними, переданный диалогом; и зрители, эмоционально вовлеченные в действие, но не принимающие в нем прямого участия.

ндерсон исполняет их на большой сцене, самостоятельно управляя предметами и купаясь в лучах причудливого, произвольно, как может показаться, меняющегося света выдвинутых вперед софитов.

Однако никто в США не пошел в синтезе театральных технологий так далеко, как Роберт Уилсон. Грандиозная машинерия, гигантские сценические пейзажи и декорации, атональная музыка, яркая бутафория, причудливые костюмы, концептуальный свет — все эти выразительные средства организуются в его театре движущихся образов сообразно строгим формалистическим координатам: покою, движению, молчанию.

Акцент на теле играет не столь определяющую роль в творчестве Лори Андерсон, которая широко использует возможности электронных технологий: она оркеструет свои перформансы, синтезируя усиленный звук, технические шумы и собственный, теп

73] Труппа «НОХО» (Киото, Япония) играет пьесы Сэмюэла Беккета, смешивая элементы традиции кёгэн и экспериментального театра
На фотографии: актеры Акира Сигеяма (справа) и Ясуси Маруиси в спектакле Театр I (1987, режиссер Джона Солц).

еккет в своих выдающихся поздних работах 1970–1980-х годов начал включать в живые театральные постановки большие черно-белые фотографии, с которыми до этого работал в телеспектаклях, а также опробованные в радиопьесах приемы усиления и искажения человеческого голоса, ставшие важными элементами спектаклей Шаги (1976) и Колыбельная (1981).

аждая из масок — всего известно около тридцати их разновидностей — не только обозначала возраст, пол и положение героя, но и выражала его основную эмоцию: страх, ярость, ненависть или отчаяние [3, 12, 23]. Актеру, лишенному лицевой мимики и вынужденному из-за костюма довольствоваться широкими, разма

костюм дополнялся большим кожаным фаллосом красного цвета

аще всего исполнитель комедии носил мягкие туфли (сокки), трико телесного цвета и короткую тунику с гротескными толщинками [10, 13]; в комедиях времен Аристофана этот

Когда началась война, театры пострадали первыми. Их закрыли, а актерам запретили играть, вынудив их либо идти в армию, либо искать другие способы выживания.