Черкасова Ульяна

Ежи любил бывать там вечерами, когда из окон домов лился тусклый свет, а он в компании приятелей Милоша вызывающе громко хохотал и горланил песни. Знатные девицы украдкой выглядывали из окон, желая посмотреть, кто так заразительно смеялся, а Милош кричал им всякие бесстыдства, заставляя смущённо хихикать и краснеть.

Дара сошла с дороги, чтобы не мешать людям, встала на краю холма под высокой стеной детинца.
Внизу на берегах двух сливающихся рек Звени и Вышни стольный Златоборск переливался медью и мёдом. Рыжий, огненный, пёстрый, как осенняя листва. Он походил на ларец с драгоценными каменьями. Дара замерла, любуясь открывшимся видом.
Прохладный воздух разгонял её мрачные мысли.
– Морозит уже, – послышался справа голос.
Княжич Вячеслав встал рядом, взгляд его так же был устремлён на город у подножия холма.
– Скоро и вересеню конец, – тихо ответила Дара. – Лето быстро пролетело, да и осень скоро перевалит за середину.
Он кивнул, помолчал немного.
– Тебе не стоит гулять одной по городу. Ты его совсем не знаешь.
– Но меня же не пускают ни одну, ни с Горяем, – она подняла голову, пытаясь разглядеть княжича получше. Он и сам был точно неотделимой частью Златоборска: рыжий, статный, красивый.

Закатный багрянец пролился в море осоки и полыни. Безмятежно вздохнула роща, и прощальная птичья трель разнеслась над землёй. Медленно с востока подкралась ночь и поглотила последние лучи солнца