Ричард Томас Осман

Я на терапию никогда не ходила, потому что кому оно надо — распутывать этот клубок?

Ссориться очень вредно. Есть научные данные — кровь разжижается. Жиже кровь — меньше энергии. Меньше энергии — и ты катишься под уклон.

– Кому нужна диета в восемьдесят два года? – вопрошает Джойс. – Что с тобой случится от сосиски в тесте? Убьет она тебя? Пусть сперва встанет в очередь!

Если иногда не поплакать, кончишь тем, что будешь плакать без умолку.

всем известно, что в домашней выпечке совсем нет калорий

Она ни за что не останется ночевать у мужчины, который в двадцать восемь лет украшает стену спальни двумя постерами: с Далай-ламой и с «феррари»

в нашем возрасте подняться с шезлонга — это целая войско­вая операция. Раз сел, так сиди целый день

Они по большей части поляки, но кто в наше время не поляк?

Какая женщина станет бить человека тяжелым предметом по голове? Разве что русская.

Скажем так, я позвонил одному приятелю — которому мы все доверяли, но и Джонни тоже ему доверился бы, хотя по другим причинам. И он подъехал — а куда ему было деваться, если мы вдвоем зовем — и мы спросили его напрямик. Был ли здесь Джонни, ты его видел? Только между нами и дальше нас не пойдет.
— И он видел? — спрашивает Элизабет.
— Видел, — говорит Джейсон. — Джонни объявился за три дня до убийства Тони и отбыл в день его смерти. Он обвинил Тони, что тот его сдал — столько лет назад. Джонни разве поймешь?