Ася Лавринович

Но я на брата не обижаюсь. Разве на убогих обижаются?

Может, правильно говорят: лучше иногда падать, чем никогда не летать?

смеялась. Наконец Тема отыскал мои губы. Он целовал мягко и нежно. Мне перестало хватать воздуха в легких.

Но вскоре я оторвалась от губ парня, со смущением поймав его затуманенный взгляд.

Любить безответно – это как добровольно поджигать себя, делая себе больно.

Любить безответно – это как добровольно поджигать себя, делая себе больно. Гореть в огне, не зная, как выбраться из этого пламени…

Взрослеть больно, если честно

Заяц, – тихо позвала я.

– М? – тут же откликнулся парень.

– Нам, кстати, надо к моей бабуле зайти в гости! Она почти каждый день про тебя спрашивает… – Я тут же рассмеялась сквозь проступившие слезы. – Да и Володька по тебе соскучился

– Да ну тебя! – шикнул я. – Не отвлекайся!

Алена закивала. Я продолжил целовать ее, крепко прижимая к себе. Я влюблен. Я по уши влюблен. Я абсолютно влюблен. Черт возьми! Такая красивая, такая искренняя и такая забавная Алена Грохольская. Почему я не встретил тебя раньше?

– Счастье – оно вокруг нас? В мелочах? – вдруг спросил я.

Алена удивленно на меня покосилась.

– Конечно, в мелочах! Знаешь, когда я чувствую себя особенно счастливой? Весной, когда наконец можно впервые оставить балкон распахнутым настежь. На целую ночь! А вообще мне для счастья мало надо. Солнце за окном, хорошая книга и чай с молоком…

нарушил тишину, поставив меня в тупик.

– Поцелуешь меня?

– Чего-чего? – рассердилась я. – Ты совсем сдурел?

– В детстве мама всегда целовала меня на ночь. Я без этого сегодня не усну.

– Ты пьян и уже давно не ребенок. А я не твоя мама.

– Да не так уж я и пьян, – снова улыбнулся Егор, – больше придуриваюсь.

– Всегда знала, что ты придурок, – вздохнула я.

– Поцелуй, – капризно повторил свою просьбу Егор, – я же многого не прошу. Только в щечку…

Мне давно хотелось это сделать, поэтому я склонилась к Егору, собираясь честно поцеловать еще в щеку, но Корней ловко нашел мои губы. И комната перевернулась.