Чжан Юэжань

Я начала понимать, что в нашем мире любовь почти всегда обречена на неудачу, как криво брошенный баскетбольный мяч.

Начиная писать первые рассказы, я сформулировала свою нужду в любви и вместе с тем поняла, что совсем не умею любить, а может быть, частично утратила эту способность. Я невольно поселила папу в своих следующих рассказах и тогда же начала понимать, что многие неудачи в любви связаны с поколением наших родителей. И только эта книга помогла мне по-настоящему осознать, что корень проблемы кроется в опыте, который им пришлось пережить, в историческом фоне, сформировавшем их характеры.

Ведь, в сущности, смысл литературы в том и состоит, чтобы помочь нам добраться до глубинных слоев жизни и получить опыт, которого у нас никогда прежде не было.

Прощай, Ли Цзяци. Я мысленно отрепетировал сцену нашего расставания. И когда произнес эти слова, они почему-то показались мне очень знакомыми, как если бы давно ждали своего часа и теперь упали, словно вздувшаяся штукатурка, осыпающаяся при малейшем касании. Странное, зловещее ощущение. Как будто расставание с тобой уже предрешено, Бог давно написал этот сюжет, но до поры до времени запер его в ящике стола. А я всего лишь открыл ящик раньше времени…

Как женщины на диете, скрупулезно считающие калории, я подсчитываю каждый квадратный миллиметр своих вещей, сокращая занимаемое пространство до абсолютного минимума, как будто живу в чьем-то утянутом ремнем желудке.

Наверное, я должна радоваться, ведь куда больше детей в нашей стране из-за очередного лозунга вообще не смогли родиться.

Беседка на другом берегу озера свесила углы крыши, как будто искала свое отражение в воде. Но тщетно: гладь озера была покрыта толстым льдом. Какая одинокая беседка – даже отражение ее оставило.

Я одного не понимаю. На планете живет столько людей, как нам хватит места, если мы разом переселимся в загробный мир?

Ты боялся заурядности, боялся, что твоя жизнь окажется камушком, беззвучно упавшим в речную воду.

Скоро все слова, лежавшие на поверхности, были сказаны и мы увязли в молчании.