Бекки Алберталли

городе на симпатичных парней, я красочно воображаю нашу эпическую любовь до гроба, но уже через час не могу вспомнить их лицо.

Кэл — режиссер-постановщик. Он, как и я, учится в одиннадцатом классе и постоянно таскает с собой аккуратную копию сценария с двойным интерлиньяжем и кучей карандашных пометок на полях в гигантской синей папке. Забавно, его работа — командовать нами и все время истерить, а он при этом не самый властный человек, которого я когда-либо встречал. Говорит он негромко, с настоящим южным акцентом, который очень редко можно услышать в Атланте.
А еще у него классная небрежная челка, каштановые волосы и темные глаза цвета океана. Никаких слухов до меня не доходило, но меня не покидает ощущение, что есть в нем что-то гейское.

Когда речь заходит о тортах, люди теряют всякий стыд. Прекрасная картина.

Но, кажется, я влюбляюсь в него заново.

«P.S. Я люблю, когда ты улыбаешься, будто сам того не замечаешь. Люблю твои вечно растрепанные волосы. Люблю твой долгий взгляд. И лунно-серые глаза. Так что если ты, Саймон, решил, что я не считаю тебя привлекательным, то сошел с ума».

Если она думает, что моя любовь к кофе — это грандиозная новость, утречко будет охренительным

И, кстати, Брэм — милашка. Он прямо очень-очень милый

говорил об океане между людьми. И что весь смысл в том, чтобы найти берег, к которому стоит плыть.

О том, что можно знать наизусть чьи-то жесты, но понятия не иметь, о чем этот человек думает... Что люди похожи на дома с просторными комнатами и крохотными окнами.

Быть уверенным в своей мужественности и быть натуралом — разные вещи.