Аркадий Дубнов

Будущий историк без нее не обойдется точно, а у меня есть смутное предчувствие, что в скором времени — как и в конце восьмидесятых — своей недавней историей заинтересуется подавляющее большинство россиян. Им придется разгребать свое печальное настоящее, и без точных знаний о прошлом это не получится.

Уничтожение «тюрьмы народов» можно было бы только приветствовать, если бы на ее месте не выросло несколько бараков усиленного режима.

В декабре 1922 года Беларусь, Украина, Россия и республики Закавказья зачали неизлечимую историческую, правовую, государственную травму. И мы в условиях этих интересных, но в конечном счете трагических нескольких лет — от перестройки до ГКЧП в августе 1991 года — оказались заложниками и жертвами этой травмы