Елизавета Кузнецова

Сегодня эта мысль может показаться абсурдной, досужим вымыслом озабоченного человека. Но наглядное подтверждение Стайнберга снимает все вопросы. Опираясь на тексты и изображения, он показывает, какой почти что культ гениталий Христа царил в эпоху Ренессанса, как ostentatio genitaliа [35] оказалась в центре множества картин, и каким образом религиозное ханжество XIX века и появившаяся тогда манера зарисовывать или стирать шокирующий половой орган на старинных картинах и фресках лишили нас правильного понимания этого вопроса. Ведь в некоторых случаях, к примеру, речь могла идти о суевериях, связанных с почитанием полового органа Иисуса (к нему обращались с просьбами о мужской плодовитости, защите и т. д.). Причем это суеверие поддерживали и богословы.

Брейгель не довольствуется одним лишь заимствованием цвета одеяния. Он явно отдает дань уважения предшественнику, вверяя чернокожему королю подарок, представляющий собой роскошную отсылку к изобретению Босха. Еще один подарок «в стиле Босха», и без сомнения значимая деталь, — Брейгель подписывает картину прямо под величественным силуэтом волхва, как это сделал Босх более полувека назад. Таким образом, под видом эволюции фламандской живописи и под прикрытием итальянской композиции, Брейгель возвращается к тому источнику вдохновения, где чернокожий и его взгляд были носителями высочайшей духовности и свидетельствовали об универсализме христианской веры, или, говоря словами той эпохи, всеобщности рода человеческого. Как подчеркивает Жан Девисс [41] (если только это не слова Мишеля Молла [42]), «Поклонение» Босха «в отличие от тысяч других, на которых запечатлено прогрессирующее незнание Африки, свидетельствует об открытии иного пути, о возможности, которой Запад так и не смог воспользоваться».

Скажу лишь одно: поскольку Магдалина не является ни Евой, ни Марией, но похожа на обеих, она соединяет непорочное с порочным, чистое с нечистым. Она есть дорога, путь, врата, всё, что пожелаете, и она позволяет дочерям Евы стать дочерями Марии. Если Магдалина способна на такое, значит, она сама резко изменилась, увидев Иисуса с его грязными ногами. Ради спасения она не ждала, как Ева, пока Он придет за ней в Чистилище и выведет оттуда за руку. Ей стоило только измениться, отказаться от жизни дочери Евы, и она тут же была спасена. Ее мгновенно простили, ей отпустили грехи еще при жизни, без малейшего сомнения. Это хорошая ролевая модель. Когда есть Магдалина, женщины знают, на чем остановиться и как поступить. Честное раскаяние, жизнь без секса, но с горькими слезами, и тогда все пойдет к лучшему в лучшем мире.