Питер Прингл

Сталинская насильственная коллективизация подорвала сельское хозяйство, и миллионы людей стали жертвами повального голода. Большевистскому режиму постоянно грозила нехватка еды.
Сталин дал Вавилову три года на то, чтобы вывести «чудо-сорта». Вавилов знал, что в столь сжатые сроки эта задача невыполнима. Для выведения улучшенных сортов с использованием новой науки генетики требовалось от десяти до двенадцати лет. Нетерпеливый и безжалостный, Сталин обвинил генетиков в измене, заклеймив их «вредителями» и «саботажниками». Их сажали в тюрьмы или расстреливали

Как и большинство молодых биологов в ту эпоху, Вавилов придерживался менделевских законов наследственности и руководствовался ими в работе по выращиванию новых сортов растений. Но у него был молодой тщеславный соперник, агроном крестьянского происхождения Трофим Лысенко. Лысенко утверждал (как выяснилось, лживо), что может «воспитывать» растения, изменяя условия их внешней среды, и что полученные изменения будут наследоваться в следующем поколении растений. Лысенко пообещал Сталину, что справится с запросом на выведение новых сортов сельскохозяйственных культур за три года, а не за десятилетие, как Вавилов. Это стало одной из причин того, что вождь поддержал работу Лысенко. Кульминацией противостояния Вавилова и Лысенко стало «крупнейшее шарлатанство в биологии» [2] — самая ожесточенная антинаучная кампания XX века. Когда Вавилова заставили выбирать между антинаучными измышлениями Лысенко и постулатами генетической теории, в правильности которых он был уверен, он провозгласил: «Пойдем на костер, будем гореть, но от своих убеждений не откажемся» [3]