Александр Соловьев

Каждая маргинализованная группа имеет возможность выбора между более широким или более узким определением собственной идентичности. Она может требовать, чтобы общество относилось к ней так же, как к группам, превалирующим в обществе, или может утверждать отдельную идентичность своих членов и требовать уважения к ним на том основании, что они отличаются от основной массы населения. Со временем восторжествовала последняя стратегия. На ранних этапах движение Мартина Лютера Кинга за гражданские права просто настаивало, чтобы американское общество относилось к чернокожим так же, как к белым. Не оспаривались нормы и ценности, регулирующие отношения белых людей друг с другом, и не требовалось изменения основных демократических институтов страны. Однако к концу 1960-х гг. появились такие группы, как «Черные пантеры» или «Нация ислама», которые утверждали, что у чернокожих есть собственные традиции и свое самосознание; чернокожие должны гордиться собой, будучи такими, какие они есть, а не такими, какими хочет их видеть общество. Об этом говорится в стихотворении Уильяма Холмса Бордерса–старшего, которое любил цитировать преподобный Джесси Джексон: «Может, я и беден, но я — кто-то!» Подлинное внутреннее «я» черных американцев отличается от «я» белых; оно формировалось уникальным опытом взросления во враждебном белом обществе. Этот опыт сопряжен с насилием, расизмом и унижением и не может быть понят людьми, выросшими в других условиях.
Эти темы составили и повестку движения «Black Lives Matter», возникшего в ответ на полицейское насилие в Фергюсоне (штат Миссури), Балтиморе, Нью-Йорке и других американских городах. Со временем масштаб движения вырос от требования справедливого воздаяния за действия против отдельных жертв насилия вроде Майкла Брауна или Эрика Гарнера до стремления привлечь внимание окружающих к сути повседневного существования чернокожих американцев. Такие писатели, как Та-Нехиси Коутс[27], связывают современное полицейское насилие над афроамериканцами с долгой исторической памятью о рабстве и линчевании. Эта память является частью «пропасти непонимания» между черными и белыми, основанной на их различном жизненном опыте2.

Такая же эволюция произошла в феминистском движении, только быстрее и мощнее. Требования основного течения феминизма, как и движения за гражданские права на ранних этапах, сводились к равноправию в сфере занятости, образования, судебной практики и т.д. Но с самого начала влиятельное направление феминистской мысли настаивало, что сознание и жизненный опыт женщин фундаментально отличаются от мужского и что цель движения не должна сводиться к тому, чтобы наделить женщин возможностью вести себя и думать как мужчины. В чрезвычайно популярной книге Симоны де Бовуар «Второй пол» (1949 г.) говорится, что жизненный опыт женщин и даже их телосложение в значительной степени формируются патриархальным характером окружающего их общества и что этот опыт вряд ли может быть в полной мере воспринят мужчинами3. В более радикальной форме эту точку зрения выразила ученый-правовед и феминистка Кэтрин Маккиннон, утверждавшая, что изнасилование и половой акт являются «трудноразличимыми явлениями» и что существующие законы об изнасилованиях отражают точку зрения насильника. Хотя, по ее словам, не все авторы таких законов были насильниками, но «они принадлежат к группе, члены которой совершают [изнасилования], причем по тем причинам и в силу тех ценностей, которые они разделяют с теми, кто этого не делает; такими ценностями являются маскулинность и отождествление их поведения с мужскими нормами»4.

Для того чтобы демократия работала, ей также необходима общая концепция добродетелей, не привязанных к конкретным социальным группам

Все люди наделены основным правом человека на гражданство, и, в соответствии со Всеобщей декларацией прав человека, никого нельзя произвольно лишить этого права

Идея о том, что каждая группа имеет собственную идентичность, недоступную для посторонних, нашла отражение в использовании термина «жизненный опыт», который в 1970-х гг. захватил популярную культуру5. Различие между опытом и жизненным опытом восходит к различию между немецкими словами Erfahrung и Erlebnis, занимавшими в XIX в. немало мыслителей. Erfahrung обозначает опыт, которым можно поделиться, — так, люди наблюдают за химическими экспериментами в лаборатории, обмениваясь потом полученными знаниями. Понятие Erlebnis (которое включает в себя слово Leben, то есть «жизнь»), напротив, означает субъективное восприятие переживаний, которое может оказаться «неразделяемым». Писатель Вальтер Беньямин утверждал в 1939 г. в своем эссе, что современная жизнь представляет собой серию «шокирующих переживаний», которые мешают людям видеть свою жизнь в целом и затрудняют преобразование Erlebnis в Erfahrung. Он порицал это как «новый вид варварства», когда коллективная память распадается на ряд индивидуальных переживаний6. В конечном счете эта нить рассуждений восходит к Жан-Жаку Руссо, чей акцент на «ощущении бытия» (sentiment de l’existence) отдавал субъективному внутреннему восприятию первенство перед нормами и представлениями окружающего общества.
Различие между Erfahrung и Erlebnis равнозначно различию между опытом и жизненным опытом. Последний термин вошел в английский язык усилиями Симоны де Бовуар: второй том «Второго пола» озаглавлен L’expérience vécue, или «Жизненный опыт». Жизненный опыт женщин — это не жизненный опыт мужчин, утверждает она. Субъективный опыт женщин повысил значимость субъективности как таковой, которая применялась теперь к другим группам и категориям, основанным на расовой и этнической принадлежности, гендерной ориентации, инвалидности и т.д. У каждой из этих категорий жизненный опыт был разным: опыт геев и лесбиянок отличается от опыта трансгендеров; опыт чернокожего мужчины в Балтиморе отличается от опыта черной женщины в Бирмингеме, штат Алабама.

Мультикультурализм — это описание обществ, которые де-факто многообразны. Но этот термин стал и обозначением политической программы, предполагавшей необходимость и способность одинаково ценить каждую культуру и каждый жизненный опыт, а в особенности те, которыми пренебрегали или которые недооценивали в прошлом. Если классический либерализм направлен на защиту независимости равных индивидуумов, новая идеология мультикультурализма поощряет равное уважение к культурам, даже если эти культуры ограничивают независимость тех, кто в них вовлечен.
Первоначально понятие мультикультурализм использовалось применительно к крупным культурным группам, таким как канадцы-франкофоны, иммигранты-мусульмане или афроамериканцы. Однако эти группы дробились на более мелкие и более специфичные подгруппы с различным опытом, а также подгруппы, определявшие свою идентичность через пересечение различных форм дискриминации, например цветные женщины, чью жизнь невозможно понять через призму только расы или только пола7

В других публикациях я приводил схожие примеры работы американской ветократии, позволяющей меньшинству легко блокировать консенсус большинства11

Эмоциональное воздействие, которое способна оказать на общество униженная группа, добивающаяся восстановления чести и достоинства, может быть гораздо сильнее влияния людей, просто преследующих экономическую выгоду.

сто лет унижения

Исламском государстве» славу ранней исламской цивилизации.